У тенденции считать траффикинг и проституцию сходными сферами глубокая и проблематичная история. Законодательство и общественные дискуссии часто размывают или отвергают какие-либо различия, но такой подход только ухудшил положение тех, кто вовлечен в эти сферы.

У тенденции считать траффикинг и проституцию сходными сферами глубокая и проблематичная история. Законодательство и общественные дискуссии часто размывают или отвергают какие-либо различия, но такой подход только ухудшил положение тех, кто вовлечен в эти сферы.

Продажа женщин и детей в сексуальное рабство безусловно является грубым нарушением человеческих прав. Как в любой незаконной перевозке и продаже, она подразумевает принуждение или обман, или и то и другое. Секс-траффикинг является одной из гнусных форм траффикинга, но далеко не единственная. Мужчины, женщины и дети также, и чаще всего, продаются для других целей, таких как бытовых работ, работ на фермах, а также для производства в нелегальных цехах. Их жизни возможно менее интересны для СМИ, чем истории жертв секс-траффика, но они не реже подвергаются унижению, опасности и жестокости.

Такой узкий фокус только на аспекте секс-траффика зачастую подогревается охотой прессы за сенсациями и иногда случаями сексуального насилия. Это приводит к тому, что мы игнорируем те другие формы траффика, и таким образом обделяем помощью и защитой тех мужчин, женщин и детей, которых принудили или обманом вовлекли в работу в частной индустрии.

По аналогии, относиться к секс работе, приравнивая ее к секс-траффику, означает игнорировать реалии секс работы и подвергать опасности тех, кто ей занимается. Секс работниками могут быть мужчины и женщины и трансгендеры, лица, предлагающие сексуальные услуги в обмен на деньги. Эти услуги могут включать проституцию (сексуальный акт) и другие виды услуг, как, например, «секс по телефону». Секс работники занимаются этим по разным причинам, но основной отличительной чертой является то, что они делают это добровольно. Их не принуждают или заманивают обманом, чтобы удержать в этом бизнесе, но они выбрали это занятие среди доступных им вариантов.

Ключевой целью секс работников-–активистов заключается в том, чтобы улучшить условия секс работы, но самооргнизация не возможна, когда секс работу считают одной из форм рабства. Тогда власти и законы, пытающиеся остановить настоящее рабство – траффикинг – ошибочно применяются к секс работникам, клиентам и другим лицам, задействованным в секс-индустрии. Полицейские рейды в США и за границей, например, дали мало результатов в нахождении лиц, насильно или обманом привезенных из других стран, но вместо этого рейды вынудили секс работу переместиться в подполье. Это подвергает секс работников еще большему риску насилия и не предоставляет им защиту закона от такого рода нарушений или отказывает в доступе к услугам здравоохранения, правовой консультации и образовании. В такой ситуации им отказывается в человеческих правах.

Национальные законы против траффика, вступившие в действии в 2000, признают «жестокие формы траффика» как современную форму рабства, которая вовлекает широкий спектр работников и индустрии. В таком понимании, траффикинг четко отделяется от добровольной секс работы и, таким образом, избегает абсурдного приравнивания страха и страдания жертв траффика к типичным рабочим условиям добровольных секс работников. Такие условия зачастую далеко не идеальны, но тем не менее, они не имеют связи с долгом и рабством.

Прискорбно, что не смотря на очевидную реальность такой перспективы, распространенное представление о секс работе имеет тенденцию возвращаться к образу молодых девушек, принужденных к сексуальному рабству. Возможно люди предпочитают читать такие истории, а не выслушивать о более прозаической борьбе за права секс работников – права на организацию, свободу от преследования, право получать адекватные услуги здравоохранения. Но нельзя допустить, чтобы их предпочтения диктовали политику, связанную как с вопросами торговли людьми, так и секс работой.

Традиционные стандарты морали являются основным фактором, влияющим на законодательство, направленное на борьбу с траффиком, таким образом, что законодательство по борьбе с траффиком меняет правовое положение проституции. Но моралистическая позиция против секс работы на самом деле является специфической политической и идеологической позицией, а ее общий эффект обычно ограничивает автономность женщин.

Законодательство по секс работе часто идет в авангарде идеологии, которая ограничивает, а не освобождает женщин. Что больше всего меня возмущает в тенденции смешивания траффикинга и секс работы в законодательстве и политике, так это то, что некоторые феминисты поддерживают такого рода путаницу. Эти женщины обычно и не пытаются указывать другим женщинам как вести себя, потому что они все это время боролись против давления и ограничения возможностей в их собственных жизнях. В то же время, кажется он считают, что допустимо указывать секс работникам, что для них лучше, а также они готовы использовать политические связи, чтобы следовать своему моралистическому плану.

Профессор «женских исследований» Донна Хьюз (Donna Hughes) даже поведала газете National Review, что Дж. Буш является президентом, который дал женщинам больше всего силы через свою политику борьбы с секс работой. Тот факт, что такие программы ничего не вносят, чтобы остановить траффикинг, и, скорее всего, являются контр-продуктивными, не принимается во внимание. То же относится и факт, что Президент Буш возглавлял продуманную программу снижения доступа к услугам репродуктивного здравоохранения для женщин в Соединенных Штатах и по всему миру.

Женщины не единственные жертвы, страдающие от путаницы понятий траффика и с секс работой. Такая неразбериха растрачивает возможности помочь настоящим жертвам виктимизации и помочь лицам, попавшим в сложную ситуацию. Ресурсы, время и энергия, которые возможно могли бы помочь жертвам траффика, растрачиваются на сенсационные «спасения», которые не эффективны и часто дают обратный эффект.

Существует необходимость сформулировать политику для общества, которая будет менее основана эмоциях и сможет распознать настоящие причины, природу и последствия торговли людьми. Лица, занимающиеся вопросами здоровья и прав мигрантов, должны включить в работу вопросы миграции, мобильности и прав работников – включая права секс работников – а не путать разные сферы, используя термины «траффикинг» во всевозможных комбинациях. Такой подход должен освободить арену для продуктивных обсуждения по обоим вопросам.